Обули Россию
Позитивные изменения в российской экономике существенно повлияли на физические объемы производства некоторой продукции, следует из доклада Росстата за первые семь месяцев 2017 года. В частности, выпуск лекарств и медицинских материалов в сравнении с тем же периодом прошлого года увеличился на 11 процентов, подсолнечного масла — на 21, консервированных овощей — на 43 процента, крупы — на 16, водки и коньяка — на 16 и 10 соответственно, производство свежей рыбы возросло на 15 процентов. В России стали больше шить верхней одежды — аж на 59 процентов; производить тканей — на 12 процентов, чулочно-носочной продукции — плюс 15 процентов и обуви — плюс 11 процентов.
В Министерстве промышленности и торговли значительный рост выпуска верхней трикотажной одежды и чулочно-носочных изделий объясняют тем, что «это именно те направления, где быстрее всего пошел процесс организации контрактного производства».
«Многие ведущие бренды начали процесс локализации именно с трикотажных и чулочно-носочных изделий. Кроме того, были реализованы проекты по организации производства в России флисового полотна — сырья для производства трикотажа», — рассказали «Ленте.ру» в пресс-службе Минпромторга. В апреле 2017 года был подписан контракт на выпуск в России одежды под брендом Zara; расширять производство планируют и другие мировые бренды, такие как Tom Tailor, Finn Flare, BAON. В ведомстве обращают внимание и на климатические факторы: холодное лето подстегнуло спрос на теплый трикотаж и носки.
Увеличить выпуск обуви, по данным министерства, помогла программа поддержки импортозамещения. Кроме того, удалось провести техническое переоснащение ведущих обувных фабрик, таких как «Брис-Босфор» в Краснодарском крае, «Юничел» в Челябинской области, «Лель» в Кировской и «Егорьевск-обувь» в Московской области. Не последнюю роль в борьбе за покупателя сыграло госрегулирование — запрет на ввоз в Россию кожевенного полуфабриката. Российские предприятия смогли повысить конкурентоспособность за счет использования отечественного сырья, поясняют в Минпромторге.
Кушать подано
Глава Минсельхоза Александр Ткачев еще в конце прошлого года говорил, что доля отечественных продуктов на полках магазинов достигает 80-90 процентов. По некоторым категориям, таким как хлеб, молоко, масло, крупы, мясо, яйца, она и вовсе приблизилась к 90-100 процентам.
Впрочем, здесь отечественный товар выиграл в борьбе за потребителя не за счет качества, а преимущественно благодаря слабому рублю (цены на импорт взлетели) и продуктовому эмбарго. Тем не менее рост спроса на товары налицо, констатирует шеф-аналитик TeleTrade Петр Пушкарев. По его мнению, за последние два с половиной года люди привыкли к высоким ценам в магазинах и уже спокойнее тратят деньги. Эксперт обращает внимание на то, что рост показателей производства наблюдается не только в физических объемах, но и в денежном выражении. «Положительно сказываются импортозамещение с ответными санкциями (хрестоматийный пример — с турецкими помидорами и почти всей группой овощей), плюс масштабные субсидии от государства для сельхозпредприятий. Даже одежда и обувь в некоторых товарных группах за счет ослабления рубля смогла конкурировать с зарубежной продукцией, даже с китайскими товарами», — добавляет он.
За государственный счет
С начала 2017 года в России активно восстанавливается автомобильный рынок. По данным Росстата, за семь месяцев производство автотранспорта выросло на 12 процентов. Позитивную динамику фиксирует также Ассоциация европейского бизнеса (АЕБ): выпуск легковых и легких коммерческих автомобилей за семь месяцев вырос на 8,5 процента — до 848 тысяч единиц. В июле рост составил почти 19 процентов — было продано около 130 тысяч автомобилей.
Впрочем, и здесь без господдержки российские заводы обойтись не в силах. Минпромторг не первый год изобретает различные программы поддержки автопроизводителей, которыми пользуются в том числе и иностранные концерны, имеющие сборочные производства в России (то есть практически все ведущие автопроизводители). В прошлом году на эти цели из бюджета направили 65 миллиардов рублей, в этом году выделено чуть меньше — 62,3 миллиарда.
В 2017-м были запущены новые меры стимулирования: программы «Первый автомобиль», «Семейный автомобиль», «Русский фермер», «Русский тягач» и «Свое дело». В рамках госпрограмм с начала года было продано более 500 тысяч машин — то есть приобретение каждого второго автомобиля субсидировалось государством.
По словам аналитика «ВТБ Капитал» Владимира Беспалова, отмена поддержки со стороны государства могла привести к значительному падению спроса: продажи в 2017-м не только не выросли бы, но могли снизиться. «В этом случае у автопроизводителей было бы всего два выхода: повышать цены и терять клиентов либо оставаться за гранью рентабельности. Что бы они выбрали в этой ситуации — гадание на кофейной гуще», — сказал Беспалов и добавил, что серьезность влияния мер стимулирования спроса со стороны государства отражает статистика продаж.
Ловкость цифр — и никакого мошенничества
Эксперты сходятся во мнении, что дальнейшее восстановление российской экономики будет проходить медленно и отнюдь не за счет усилий отечественной промышленности. Экономист, завотделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН Яков Миркин считает, что рецессия все еще не преодолена. «Экономика болтается около нуля, функционально зависит от динамики сырьевых цен. На любой позитив вы обязательно найдете свой негатив — например, в производстве конструкционных материалов», — констатирует он. Антироссийские санкции, по его словам, заставили власти создать «искусственно нормальные рыночные условия» в аграрном секторе и фармацевтике: доступность кредитов, низкий процент за счет бюджетных субсидий, сильные налоговые стимулы, бюджетные инвестиции. Вместе с ослаблением рубля это и обеспечило небольшой экономический рост. Кроме того, по словам Миркина, санкции подстегнули необходимость воссоздавать экономику «сложных вещей»: так, почти вдвое увеличилось производство металлорежущих станков — со 180-200 в месяц до 320-350. Но даже такой объем выпуска — это «отчаянно мало», не выше 7-8 процентов их выбытия.
С тем, что рецессия в экономике не преодолена, согласна председатель Комитета по развитию инвестиционной среды для бизнеса ТПП Москвы Анна Вовк. Говорить об этом, по ее словам, можно будет только в том случае, если вся обрабатывающая промышленность, как и доходы населения, будут показывать стабильный рост. «Пока реальные располагаемые доходы продолжают падение, начавшееся еще в ноябре 2014 года, а рост промпроизводства в июле 2017 года вновь замедлился», — констатировала она.
«Помимо низкой базы прошлого года, что дает статистический эффект, драйвером экономического роста стало улучшение динамики нефтяных цен и укрепление российской валюты. В обрабатывающей промышленности, помимо химпрома, лидером стало машиностроение — за счет господдержки вагоностроителей и эффекта отложенного потребительского спроса на легковые автомобили», — отмечает глава департамента Private Solutions Singapore Castle Family office Станислав Вернер. Кроме того, сохранилась позитивная динамика в импортозамещающих отраслях. Однако ситуация осталась неоднородной: в частности, в металлургии продолжается спад, что ограничивает темпы подъема обрабатывающих производств в целом, резюмирует Вернер.
Инвестиционный аналитик Global FX Сергей Коробков добавляет, что после двух лет рецессии подъем экономики в диапазоне один-полтора процента в год «больше похож на стагнацию, чем на органический рост». Эксперт уверен, что в такой ситуации разрыв с передовыми странами продолжит увеличиваться. «В Китае рост ВВП составляет 6,9 процента в год, в Индии — 7,2. Даже в странах с высокоразвитой экономикой, таких как США, Германия, Великобритания, отмечается годовой рост в 2-2,5 процента. По прогнозу Всемирного банка, рост мировой экономики в этом году будет в диапазоне 3,2-3,4 процента», — говорит Коробков. Для сокращения отставания от передовых стран России, по оценкам аналитика, необходим годовой рост не менее 4 процентов, но это потребует не модернизации отдельных производств, а перестройки всей экономической системы.
